Существуют ли сексуальные издевательства в женских тюрьмах России? Вся правда о суровых порядках в колониях. Бывшая заключенная рассказала о порядках в женской тюрьме

Про ЭТО. В женской тюрьме.

В колонию на встречу с женой Сергей готовится к встрече в колонии с женой Галиной. Он уже закупил все, что нужно для 30-килограммовой передачи. Осталось приобрести каких-нибудь сладостей на время трехдневного свидания - ягод, фруктов, мороженого.

На встречи в колонию Сергей ездит уже третий год. Еще через три года закончится и срок наказания. Приговор, который получила Галина, - девять лет лишения свободы. Столько же получил и ее первый муж, с которым они проходили по одному делу. На сегодня Галина отсидела шесть лет. Первый ее брак дал трещину еще до ареста. Через пару лет, когда супругов уже распределили по разным зонам, стало ясно, что им даже и писать друг другу не о чем.

Сергей - второй Галинин муж. Умудрились как-то познакомиться на этапе. Молодой мужчина получил тогда два года лишения свободы. Начали переписываться. Если письма идут из зоны в зону, это всегда проблематично. Но наладили связь через волю. После отсидки Сергей приехал к Галине на короткое свидание. Вскоре расписались. Муж старается всячески поддерживать жену, как морально, так и материально. «Когда наши близкие за решеткой чувствуют, что они нужны на свободе, то и время в неволе летит намного быстрее», - говорит он. В свою очередь, Галина почти в каждом письме к мужу пишет, какая она счастливая, ведь, наконец, поняла, что значит жить.

Для тех, кто далек от тюремных реалий, эта короткая история - якобы из сериала «Санта-Барбара». Однако каждый, кто сидел, скажет вам, что в тюрьмах случается и не такое. Хотя и редко.

На свидания с осужденными женщинами приезжают, как правило, их матери, реже - отцы. Более редко - супруги, тем более с детьми. Согласно опубликованной несколько лет назад статистике, показатель посещения родственниками заключенных женщин составляет максимум 7-8%, в то время как в мужских колониях он раз в 10 выше.

«Зачем им свидания, зачем?" «Если супруги чаще всего ждут мужей, то мужчины - намного менее терпеливы, - искренне говорит Сергей. - Чем дольше срок, тем значительно меньше шансов сохранить отношения». Он объясняет это тем, что мужчины долго без секса не могут, а потому, когда жена сидит за решеткой, чаще всего они заводят себе новых спутниц жизни.

Сергей убежден, что длительные тюремные свидания должны быть все же гораздо чаще, чем раз в полгода. Также он считает, что право на длительное свидание с близкими людьми должны иметь и так называемые холостяки.

Правозащитники ссылаются на опыт шведской пенитенциарной системы, где заключенные, независимо от того, в браке они или нет, могут каждую неделю встречаться в тюрьме со своими близкими. «Если говорить про наши длительные свидания до трех суток (один-два-три раза в год), - это абсолютно недостаточно. Здесь же возможность еженедельно встречаться со своими семьями. Прямо говоря, есть возможность какой-то физиологической разрядки, что тоже важно. Человек таким образом постоянно ощущает связь со своими родными. К тому же родственники не должны думать, как и за что собрать очередную посылку для сидельца. Здесь, в Швеции, где заключенные обеспечены буквально всем, такой проблемы просто нет». Подобное ограничение свиданий, а также вынужденный отказ от секса в фертильном возрасте ведет к нарушениям гормонального цикла, сказывается на психическом состоянии, создает в тюрьмах атмосферу значительного сексуального напряжения.

Лесбийской любовью охвачено больше половины сидящих женщин Согласно исследованиям психологов Московского научно-исследовательского центра психического здоровья, проводимым в учреждениях российской тюремной системы, женщина в тюрьме по причине отсутствия необходимых тактильных контактов с близкими и эмоциональных связей «ломается» еще гораздо быстрее, чем мужчина. Психика у женщин не выдерживает уже после 2-х лет принудительного отрыва от дома, родных, семьи, у мужчины же это происходит после 3-5-ти лет. Нередко в таких условиях вместо настоящего чувства женщина, нуждающаяся в нем, начинает искать некий суррогат чувства.

Как утверждают исследователи, вынужденной лесбийской любовью в России охвачено больше половины женщин в тюрьме. Подобная картина характерна для большинства женских исправительных учреждений, объясняет бывшая осужденная Мария, которая два года отсидела в колонии.

Мария: «Многие имеют такого рода связи. Особенно среди тех, кто повторно долго сидит. Те, кто имеет короткие сроки, могут только слегка попробовать подобную любовь. Некоторые обходятся и вообще без секса. Однако среди сидящих долгие сроки такие связи имеют больше половины. Все подобные отношения возникают абсолютно добровольно. Никого никто не насилует». Как рассказывает Мария, в женских тюрьмах распространены 2 вида подобного партнерства. Мария: «1 - это так называемые "половинки", они себя идентифицируют как женщины и, выглядят соответственно по-женски. 2-й вид связи - когда женщины выполняют уже мужскую и женскую роль. Первые из них похожи очень на мужчин. Я когда первый раз увидела подобную женщину в СИЗО, подумала, что ошибочно в камеру посадили какого-то парня. Таких женщин называют "коблы" либо "ковырялки". Лица у них в шрамах, волосы короткие, грубый голос. Не знаю, как получается так, что женщина изменяется полностью. "Коблы" оказывают знаки внимания некой девушке. У них это как на самом деле настоящая семейная пара. Так называемый мужчина будет оберегать свою любовницу, ревновать ее. Причем сцены ревности происходят конкретные, нередки драки-споры. После освобождения из тюрьмы "коблы" иногда делали все, чтоб обратно вернуться. Ведь там осталась так называемая жена. Настолько сильная любовь была. Если обе женщины на свободе, то очень часто они продолжают и на воле жить вместе. Иногда пара воспитывает ребенка одной из них совместно. Бывает, что даже рожденного в тюрьме».

«Откуда берутся дети?" По словам Марии, характерные для общества демографические проблемы ничуть не коснулись женских зон. Зечки рожают совсем нередко. Но откуда в колонии берутся дети, от кого? Как говорит Мария, женщины беременеют еще на свободе, как раз перед СИЗО. Некоторые становятся беременными еще в колонии после длительных свиданий с супругами. Бывают и другие варианты. Мария: «Сексуальные связи с мужчинами также у нас на зоне случались. Например, с вольнонаемными рабочими. Когда шла где-то стройка. Но, правда, подобные случаи чаще пресекались. В результате тех рабочих увольняли, женщины получали различные штрафные взыскания. Самый последний момент: когда при мне строилась поликлиника, то девушкам запрещалось даже близко подходить к тем рабочим, надевать короткие юбки и таким образом провоцировать мужчин. Насколько знаю от самих девушек, пытаются вступить в контакт на фабрике с так называемыми "химиками". Пытаются организовать звонок, чтобы встретиться в каких-то подсобных помещениях. Но в последнее время на фабрику набрали очень молодых и напуганных, которые от этих девушек буквально бегут. Раньше, как мне рассказывали зечки со стажем, в отдельной камере можно было встретиться с мужчиной-узником 50 "у.е.". Сейчас это практически невозможно - все под видеонаблюдением».

Вспоминая кормящих женщин в тюрьме, Мария говорит, что далеко не каждой из них знакомы материнские чувства. Девушка считает, что большая часть этих осужденных рожает ребенка по конъюнктурным причинам, ради различных привилегий. Это прогулки без ограничений на свежем воздухе, улучшенное питание - молочные продукты, больше свежей фруктов, овощей. Плюс регулярное медицинское обслуживание. Такое, правда, можно сказать о зоне. В СИЗО же беременным гораздо труднее - они живут, как все остальные.

Мария: «Кроме того, некоторые такие женщины, как матери младенцев, могут даже рассчитывать получить условно-досрочное. Они получают при освобождении определенную материальную помощь - деньги, игрушки, вещи. Сами же, когда из тюрьмы выходят, нередко просто берут и бросают своих детей... Чаще на вокзалах. Такое случается в первые часы после освобождения».

Как отмечают в своих исследованиях российские эксперты-психологи, очень редкие истории тюремного материнства имеют счастливый конец. Сама система в бывших советских республиках построена так, что для человека, который освободился из тюрьмы, нет никаких условий, чтобы найти себе хоть какое-либо место в жизни. Поэтому обычно бывшие осужденные женщины, у которых развиты материнские чувства и которые никому не собираются отдавать своего рожденного в тюрьме ребенка, с ностальгией вспоминают на свободе то время, проведенное вместе с малышом в колонии. Пусть это была несвобода, но в их маленькой семье было все необходимое для существования. Существуют в условиях российской пенитенциарной системы также дома для детей осужденных матерей. Рассчитаны они на малышей от нуля до трех лет. Насколько целесообразно удерживать детей с самого их рождения в тюремном «доме малютки», не лучше ли это делать в таком же учреждении на свободе, пока не выйдет из тюрьмы мать?

Знакомый журналист, побывавший в женской колонии несколько лет назад на Дне открытых дверей, отметил, что тюремный дом напоминает частный детский сад. Стены комнат разрисованы сказочными персонажами, в комнатах - деревянные детские кроватки. Есть музыкальный зал и помещения для игр, детский дворик с беседками, клумбы с цветами, площадка с качелями. Все проблемные дети, которые унаследовали от матери те или иные болезни, а таких большинство, - под пристальным вниманием невролога, педиатра, медсестры, воспитателей. Их состояние здоровья потихоньку восстанавливается. Тогда журналисту удалось пообщаться и с некоторыми мамами. Одна из них, осужденная Алла, в разговоре с коллегой очень переживала, как ей больно видеть своего ребенка за «колючкой». Алла забеременела в колонии во время свидания с мужем. Сначала тот очень ободрял ее, писал, приезжал. А потом исчез. Говорят, у него появилась новая пассия. Ни дня, говорила Алла, ее не покидали мысли, что жизнь дочери начинается с зоны. Женщина, однако, была уверена, что все же поставит дочь на ноги, даст ей и воспитание, и образование. Она надеялась, что такого опыта у нее в жизни больше не будет. Однако и скрывать его от дочери, говорила, она не станет. Интересно, как сложилась судьба этой мамы и ее дочери? И вместе ли они теперь?

Мария: «Разумеется, бывает по-разному. Есть случаи, когда женщины в колонии дрожат над своими детьми, а потом выходят и могут пропить все детские вещи. Ведь если мать с ребенком освобождают из колонии, то обеспечивают ребенка и коляской, и одеждой, и питанием на первые недели. Бывают такие матери, которые сразу пропивают это. Однако в основном, подчеркиваю это слово, матери очень любят своих детей. Ребенок очень стимулирует на то, чтобы стать ответственной за его судьбу, ведь другого хорошего, как этот малыш, у них нет».

Однако вернемся к исследованиям психологов Центра психического здоровья. По их выводам, после двух-трех лет заключения у многих женщин, в том числе и у женщин-матерей, в сознании происходят определенные метаморфозы. Вопреки здравому смыслу и врожденной жажде свободы, ощущение наказания исчезает, блекнет - и уже им кажется тюрьма домом, единственно приемлемым для их существования, из которого им страшно да и нет нужды выходить в этот мир, где никто тебя не ждет. Кто-то, осознавая это, примиряется и начинает внедряться в эту привычную уродливую среду, приспосабливается, лукавит, а кто-то впадает в безразличие, отчаяние, тоску, злость на все и всех...

2 Декабрь 2016

Любовь в тюрьме. Секрет старого каторжанина

... Но вот у него появилась цель – Санек влюбился.

В Калининградской тюрьме, как я уже рассказывал, все могли друг с дружкой общаться. Тюрьма представляет собой четырехугольный колодец, где все камеры выходят во внутренний двор. По ночам в тюрьме стоял такой дикий гул и крик, что представить себе трудно. Около 160 хат, за ночь каждая по крайней мере несколько раз выходит эфир. А иногда диалог может продолжаться до часу – больше вряд ли - долго не покричишь. Тем более пупкари хоть номинально, но бодрствовали (чтобы получить рапорт, надо было за ночь хорошенько им надоесть).

Санек по голосу вычислил старую подружку по тюремному общению, которая за время его последнего пребывания в тюрьме, успела освободиться и снова сесть. Поболтали, он закинул им пару раз чай, сигареты, сала. Потом та ушла – вероятно на этап – и на связь вышла Она.

Санек, услышав голос, был очарован. Начали переписываться. Я подозреваю, он за всю свою жизнь не исписал столько бумаги, как за этот период. За ночь 4 – 5 относительно небольших писем, затем весь день он писал - однажды исписал целую школьную тетрадку – вечером, как только налаживались дороги, отправлял этот опус и снова... Она тоже ответила взаимностью и писала не меньше.

Бабы частенько ради развлечения вступали в переписку, извлекая из этого для себя материальную выгоду – кавалеры ухаживали по полной программе, высылая им все, что было в наличии в хате. А по калининградским дорогам можно было и кабана при желании перегнать.

Часто практиковались «сексовки» – малявы эротического содержания, которые девки писали на заказ за чай, сигареты, конфеты. Я долго хранил несколько таких – как шедевры тюремной прозы. Где-то на этапах их потом отшманали. Было их у меня несколько десятков – тюремных маляв, сексовок, объяв, просьб помочь с курехой и т.п. – с массой невинных грамматических ошибок типа «как слышится, так и пишется», и написанных, к тому же, на таком колоритном языке, что Бабель просто выходной. До сих пор жалею, что не удалось сберечь. Помню дословно начало одной из таких сексовок:

«Ты задергиваеш чторы и падходиш ка мне. Растегиваеш пугавицы и гладиш мою грудь. Я стану и лезу рукой к тебе в штаны…» – ну и так дальше.

Однажды кто-то из парней закрутил роман, переписываясь с бабской камерой. Страстные письма, любовь, секс по переписке. Они трахали друг дружку на бумаге по три раза за ночь. На толчок подрочить пацан бегал, по крайней мере, каждую ночь. Но что в этом деле интересно, что свою возлюбленную он, конечно, не видит. По голосу же, вроде, как ничего определенного сказать было нельзя.

Через некоторое время девок начали на прогулку водить мимо нашей хаты. Рядом была локалка, т.е. металлическая решетчатая дверь, перед которой они останавливались пока конвойный открывает замки. В щелочку кормушки видно кусочек коридора.

Вот женские голоса, затем - «Милый, Толичек (уж не помню точно, как его звали), ты где?» Парень летит к кормушке – «я здесь!!!» Слышим, как бабы аж надрываются от хохота. Толик начинает материться. Все по очереди рвутся к щелке и падают тут же со смеху. Я тоже прикладываюсь – прямо перед дверьми стоит беззубая тетка лет не менее 60, и килограмм не менее 120, с наружностью поправившейся бабы-яги и ржет, что кобыла, приговаривая «где ж ты мой красивый, иди ко мне, давай поцелуемся» и изображая страстный поцелуй. Бедный Толян дня два ни с кем не разговаривал. А поводов для приколов было ему, наверное, до окончания сроку.

Так вот, про Санька. У него же все было не так. Все по настоящему. Первое время его тоже мучили сомнения...

С большинством пупкарей Санек был в хороших отношениях и частенько по ночам проводил время в беседах с кем-нибудь из них. Не положено им с зэками общаться, но, что поделаешь – ночи длинные, скучно... Тем более уж третий год, как Санек здесь парится, а кой-кого и из предыдущих ходок помнит – волей-неволей познакомишься.

Во время похода в баню перетирает с сержантом и договаривается на следующий раз, чтобы нас провели мимо женских хат – а они как раз в конце коридора, перед лестницей, что ведет в подвал. Идти можно несколькими путями – сначала по этажу и затем вниз, или сначала вниз, а затем по этажу - сержанту, в принципе, все равно.

Стукачи стучат не только на зэков, но и на ментов – поэтому те ведут себя осторожно и договориться с ними о чем-то не всегда просто. Но, с другой стороны, они тоже знают, кто куда ходит и как стучит.

И плюс – не все то, что запрещено, действительно запрещено. Что бы дать зэку некоторое чувство удовлетворения от того, что он якобы "обувает" ментов, на некоторые вещи смотрят сквозь пальцы. Это часть игры "Я знаю, что ты знаешь, что я знаю...", целью которой является тонкое и незаметное управление массами. Что, в общем, удается.

Таким образом зэк, не имеющий ничего – ни прав, ни вещей, получает иллюзию обладания чем-то для него ценным - якобы кусочком свободы - небольшим чувством превосходства над ненавистными ему ментами. И ему уже есть, что терять. А значит им уже можно управлять, и так просто он теперь на амбразуру не полезет.

Так делается не только в тюрьме... Опыт и последствия движения тех, кому в 17-м году нечего было терять, кроме своих цепей, был учтен.

Санек, значит, тихонько договаривается. Вся неделя до следующей бани для него тянется дольше всего предыдущего срока. Она тоже ждет. Со всей хаты ему собирают модный прикид, он моется на дальняке еще до бани, мажется дезодорантами, бреется и перебривается... Попавший под горячую руку Воха едва спасается бегством в свой угол...

Идем. Сержант чуть дольше обычного возится с замком локалки. Несколько зэков прикрывают спереди, несколько сзади, закрыв обзор по коридору на случай непредвиденного появления кого-то из начальства.

Санек открывает кормушку и видит свою любимую. Я стою рядом и все тоже вижу. Девки с той стороны все выстроились в ряд и стоят открыв рты.

Она в нарядном легком халатике, прическа, губы накрашены - весь арсенал, который можно ухитриться иметь женщине в тюрьме. Вся взволнованная. Они что-то стараются сказать друг дружке – все невпопад... Там уже сержант давно открыл все замки и начинает подгонять. Страстный поцелуй в губы, рука в руке и надо идти... На обратном пути еще 30 секунд на встречу – и снова неделя ожиданий.

Санек почти перестал спать и есть. Если не пишет, то просто лежит на шконаре и смотрит вверх. Как-то во время ночного разговора сказал мне, что такого у него еще не было...

Она из пристойной обеспеченной семьи. Единственный ребенок. 28 лет. Попала за хранение наркотиков. Говорит, взяла на себя делюгу мужа, который к ней потом только раз пришел на свиданку и исчез. Родители наняли хороших адвокатов, заплатили, где надо – все должно было закончиться хорошо – около года в тюрьме, затем условно-досрочно. Как раз прошел суд, она уже практически знала точно, когда ей на свободу – месяца через три после Санька.

Предложила ему жить и ждать ее в ее же однокомнатной квартире в центре Калининграда. Начала дело о разводе. Санек в полнейшем шоке – жизнь начинала приобретать новую окраску. Вы не видели эти перемены – стены камеры больше не вмещали его. Он весь был где-то на небесах... Всю жизнь он был никому не нужен, не имея даже собственного угла...

Ее родители были в шоке, когда она им все рассказала. Еще не успели отделаться от одного, а тут уголовник, большую часть сознательной жизни проведший по тюрьмам. Но она им сказала, что это ее твердое решение и обсуждению оно не подлежит.

Он часто рассказывал мне обо всем этом, советовался... и не мог поверить своему счастью.

На день рождения, незадолго до того, как нас раскидали, я подарил ему свою дорогую кожаную куртку. Его поздравили по радио – на весь город – получилось организовать ему еще и такой сюрприз. Он слушал и не верил своим ушам – диджей так и прочитал: "пацаны хаты 105 поздравляют Санька с 35-летием и желают скорейшего освобождения".

Еще один паренек (не знаю, как описать – вы мне не поверите – 22 года, не по годам взвешенный и добрый, просто классный парень, о котором ни за что не скажешь, что он имеет в "послужном списке" труп с отрезанными ушами и еще несколько "шалостей" в общей сумме на 20 последующих лет сроку) – подарил практически новые модные туфли. Еще было несколько дорогих, даже не по тюремным меркам, подарков – и мы увидели на его глазах слезы... Те, кого он сдавал, полюбили его. Даже Воха подарил фирменный набор для бритья. Мне кажется, что-то в нем в тот момент переменилось.

Как сложилось дальше, не знаю. Меня перебросили в колхоз (так называют там большие хаты, в отличие от маленьких, где мы тогда находились – кубриков). Мы еще немного переписывались, затем я ушел на этапы. Думаю, что все у них сложилось хорошо. Может быть, если буду в Калининграде, зайду в гости. Там уже, наверное, и детишки подрастают.

Мне Санька было жалко - при внешней браваде он был глубоко несчастен и одинок, не понимая, зачем судьба награждает его такими поворотами. Но эта любовь...

Санек также поделился со мной своим секретом, который, как он говорил, помог ему выжить в тюрьмах и сохранить при этом не только здоровье, но и молодость. Основным его принципом было "ни к чему не привыкай".

Никогда не живи по распорядку - ешь, ложись спать, когда хочется или когда придется, но только не по графику, не привыкай к комфорту, людям - ни к чему. Если у тебя не будет привязаностей, не будет и страданий. Он никогда не читал книг по буддизму - он вообще ничего не читал, не верил ни во что, но, тем не менее, повторил основную буддийскую истину о возникновении страданий и пути избавления от них.

В этом я с ним согласен - и как врач, в том числе. Все советы современной медицины, психологии, диетологии рекомендуют четкий график жизни, упражнений, процедур и т.п., как основу всех своих методик. Это дает неплохой эффект в тактическом плане, но в стратегическом - это бомба, которая рано или поздно взрывается. И чем позже, тем хуже. Как только система нарушается - обстоятельствами, ленью - организм и эмоции, приспанные и детренированные четким размеренным темпом жизни, выходят из-под контроля с огромной разрушительной силой.

Но на сегодня это стало характерной чертой и жизни, и медицины - ущерб стратегическим интересам души в угоду сиюминутным тактическим интересам тела. Поэтому мой вам совет - поменьше слушайте советов, имейте поменьше правил и живите собственной жизнью. А в реальной жизни вообще нет графиков, принципов, правил и повторов - она неуловима.

КАК ЖЕНЩИНЫ ЖИВУТ В ТЮРЬМЕ? ПОДРОБНОСТИ СЛОЖНОЙ ЖИЗНИ
Как женщины живут в тюрьме? Подробности сложной жизни

Что же такое тюрьма женская и кто-такие женщины в тюрьме, чем они занимаются, и как живут с этим. Об этом и много другом мы будем говорить в этой статье.
ЖЕНЩИНА В ТЮРЬМЕ - КТО ОНА?
Трудно себе представить женщину в тюрьме. На первый взгляд два этих слова несовместимы. Общество больше привыкло, что тюрьма предназначена для заключенных мужчин.
Женские преступности отличаются от мужских, из-за того что женщины намного эмоциональней, поэтому чаще всего жертвы их насилия - это любовницы мужей или даже сами мужья.
Женщины во время арестаВо время ареста женщины обычно не сопротивляются. Они ведут себя спокойно, пока их ведут в место разбирательств. Но, несмотря на это, милиция относится к ним цинично и грубо.
Женщин унижают, оскорбляют, иногда даже таскают за волосы. Если сравнивать с мужчинами, то женщин не пытают.
Если правоохранители принимают физические меры наказания, то они пытаются лишь вызвать эмоции, из-за которых не получается лгать.
В изолятор временного содержания женщин и мужчин размещают раздельно. После приговора, когда женщина попадает в СИЗО, оказывается, что она совсем не готова к тюремным условиям, хоть сейчас достаточно пишут и показывают фильмы о женских тюрьмах.
Естественно, когда человек попадает первый раз в тюрьму, он переживает сильный стресс. Вернуться в нормальное состояние, на удивление, женщине помогают ее сокамерницы, потому что общение и рассказы о своей судьбе и бедах успокаивают.
Взаимоотношения между сокамерницами складываются по-разному, но в основном без конфликтов. Спустя некоторое время, женщины образовывают группы в виде семей, внутри которых общаются или обсуждают какие-то проблемы.
ТЮРЬМА - ЖЕНСКОГО РОДА
Женщины в тюрьмах остаются женщинами. Тюрьма женская похожа на бутик, из-за природной страсти к покупкам одежды. Звучит это немного странно, ведь в тюрьмах нет ни денег, ни товаров.
Но женщины постоянно меняют свои вещи на чужие, таким образом, имитируя приобретение чего-то нового. Иногда наблюдаются случаи обмена новой вещицы на старую, цель всё та же – обновление гардероба.
Заграничную косметику, если передали родственники, обменивают на отечественную. Сотрудники милиции не против таких бартерных отношений, они сами помогают передавать вещи с одной камеры в другую.
Женские тюрьмы не оснащены условиями психологической помощи и славятся отсутствием санитарной гигиены. Иногда не хватает средств личной гигиены, одежды. В камерах нет специально отведенного места для стирки.
Антисанитория

Страшно представить, в каких условиях живут в тюрьмах женщины. Если у женщины есть ребенок старше четырех лет, то он живет с родственниками или в детском доме.
Даже если ребенку меньше чем три года, мать должна жить изолировано, и проводить лишь пару часов в день, гуляя с малышом.
Как правило, у женщин, которые находятся в тюрьмах дольше 3-4 лет, нарушается социальное восприятие, меняется психология, всё это негативно отображается на дальнейшую жизнь, что вскоре может вернуть женщину обратно в тюремную камеру.
Но это не значит, что все женщины, отсидевшие срок, испорчены и не имеют никакой хорошей будущей жизни. Среди заключенных есть и талантливые личности, которые прекрасно танцуют, поют, сочиняют стихи, рисуют и так далее.
В течение срока, они обычно продолжают заниматься любимым делом, развивая навыки, поэтому с тюрьмы выходят с могучим потенциалом за плечами.
Камеры общего поселенияВсе люди мечтают об уединении, к сожалению, в женских тюрьмах об этом можно забыть. Женщинам не удается побыть в одиночестве, если они отбывают срок в камере, в которой находится 40-60 человек.
По этой причине достаточно часто возникает раздраженное чувство, что не редко приводит к конфликтам бытового характера.
Все конфликты заканчиваются мирным путем, в основном дальше, чем повышение голоса, не доходит. Драк в женских тюрьмах практически не наблюдается.
Если одной из сокамерниц нужно вскоре явиться на судебном деле, то в камере царит праздничное настроение. Женщину стараются одеть в самую лучшую одежду, которая есть в камере, сделать красивую прическу и макияж.
Даже в тюрьме у них не теряется чувство собственного достоинства: «Как же можно выйти в люди, не приведя себя в порядок?». Особое отношение проявляется к заключенной, которая убила своего ребенка.
В основном таких женщин игнорируют и считают плебеем, поскольку задача каждой женщины на земле – родить ребенка, а не убить его.
Иногда наблюдается традиция, когда женщину-убийцу детей стригут налысо обычным бритвенным станком, при этом оставляя порезы и шрамы на голове.
В основном сотрудники милиции наказывают участниц насилия, хоть и прекрасно понимают причину такого поведения. Что касается бытовых условий, то в тюрьме женской нет, и не может быть теплой воды.
Греют воду с помощью кипятильников. Душ бывает один раз в неделю, а то и раз в десять дней. Администрация заботится о комфортных условиях заключенных. Сейчас у каждой женщины есть своя кровать.
В камерах сделан косметический ремонт, и не редко там можно встретить обои ярких цветов. Даже если в тюрьму попадает беременная женщина, она остается в общей камере и питается едой, как все.
РОДЫ В ТЮРЬМЕ
Роды в тюрьмеЕсли у беременной произошли первые схватки, ее сразу же везут в больницу под охраной, а иногда даже в наручниках.
К работам в колонию она возвращается сразу после родов, а ребенка возвращают матери через 5-6 дней.
Уже с ребенком женщину переводят в отдельную специально предназначенную камеру.
В ней находятся только кормящие мамы или беременные женщины, в связи с законом о содержании под стражей.
Администрация заботится о матерях, которые не могут кормить своих детей, и предоставляет для их малышей искусственное питание.
В тюрьмах женских мать разлучается со своим малышом только тогда, когда его забирают в больницу на обследование, в других случаях он постоянно с матерью, поэтому она иногда даже устает.
Лишь только после того, как ребенку исполняется три года, его разлучают с матерью. То есть в целом можно сказать, что условия для детей в местах лишения свободы ужасные.
Почему-то со стороны государственной обороны к заключенным матерям проявляется презрительное отношение, они часто утверждают, что женщины рожают, чтобы облегчить себе жизнь в тюрьме, и на самом деле дети им не нужны.
МАТЕРИНСТВО В ТЮРЬМЕ
Материнство в тюрьмеИ все же для таких женщин есть определенные условия, чтобы воспитывать малыша: гулять два раза в день, готовить еду прямо в камере, получать дополнительное детское питание и иногда памперсы.
Когда мать с малышом пребывают в колонию, наблюдается методика адаптации ребенка.
Его отбирают, якобы из-за карантина, но на самом деле, таким образом, ребенка отучают от матери.
На сегодняшний день в России в тюрьмах женских находится приблизительно 700 матерей с их детьми младше трёх лет и беременных.
Безусловно, даже со всеми предоставленными удобствами, ни одна мать не чувствует себя комфортно, а всё по той же причине – безволие.
Материнство женской тюрьмеВместо того чтобы находиться долго на улице с ребенком, они сидят в камерах, лишенных какого-либо света за исключением дневного, хотя по закону это запрещено.
Поэтому не стоит думать, что матерям в тюрьмах намного легче жить, чем обычным заключенным. Условия жизни для женщин с детьми ненамного отличаются.
А теперь представьте, что практически в одних и тех же условиях находятся все женщины, не зависимо от того, есть ребенок или нет. Легко ли будет матери первые три года, пока ребенка не заберут?
Мы предлагаем вашему вниманию посмотреть фильм про женскую тюрьму, про то, как, порой по глупости умные и красивые девушки и женщины попадают в места лишения свободы.

КАК ЖЕНЩИНЫ ЖИВУТ В ТЮРЬМЕ? ПОДРОБНОСТИ СЛОЖНОЙ ЖИЗНИ
Как женщины живут в тюрьме? Подробности сложной жизни

Взаимоотношения женщин, отбывающих наказание в местах лишения свободы, довольно серьёзно отличаются от царящих в мужских тюрьмах. Здесь почти нет борьбы за лидерство. В каждой камере есть старшая, и у неё имеются помощницы. Они имеют ряд привилегий. Так, старшая спит на «поляне» - кровати у которой нет второго яруса. В её обязанности входит поддержание порядка, обучение новеньких и так далее.

Старшей может стать женщина, имеющая самый большой авторитет, та, которая долго отбывает срок и знает все порядки, рецидивистка или же избранная лидером своими сокамерницами.

Старшей в своей камере может стать женщина, имеющая самый большой авторитет // Фото: Exzk.ru

«Когда я попала в камеру, меня подвели к старшей – старой цыганке Белле. Она показала мне, где я буду спать и рассказала о порядках. Белла в основном не встревала в какие-то конфликты, но если надо было, то могла ударить железной кружкой по лицу, и ссорящиеся моментально успокаивались» - вспоминает одна из бывших заключённых .

«Зэчки» делятся на семьи. Они делают это самостоятельно, находя подруг по интересам. Члены таких «семей» поддерживают друг друга, вместе отмечают праздники, готовят, дарят друг другу подарки, вступаются и так далее.

Сотрудники тюрем дабы не создавать себе лишних проблем стараются распределять женщин по камерам так, чтобы они попадали «к своим». То есть бухгалтеры сидят с бухгалтерами, «колхозницы» с «колхозницами» и так далее. Исключение составляют только подельницы. Их обязательно рассаживают по разным камерам.

В женских колониях большое значение имеет то, кем женщина была до своего попадания в тюрьму. Кроме того, обращается внимание на то, какую еду она ест – свою или тюремную, как часто у неё бывают посетители, какое место в обществе занимала на свободе и так далее. Но в то же время немаловажную роль играет и личность девушки.

В женских колониях большое значение имеет то, кем женщина была до своего попадания в тюрьму // Фото: Visper.org.ua

Конфликты и любовь

Как правило, конфликты в женских тюрьмах и колониях не доходят до драки, а заканчиваются на повышенных тонах. Но если всё-таки драка начинается, то обычно она отличается особой жестокостью. Без весомого повода заключённые стараются не вступать в конфликт, поскольку виновницу вероятнее всего быстро вычислят и строго накажут, а также и всех остальных.

А вот что касается любви, то здесь информация довольно противоречивая. В большинстве случаев романтические отношения заводят девушки, которые попадают в места лишения свободы не в первый раз – «второходки». Женщины в паре поддерживают друг друга. Если они вдруг окажутся в разных камерах, то сделают всё, чтобы воссоединиться. Обычно сокамерницы и старше нормально относятся к лесбийским парам и не чинят им никаких препятствий. Той же самой политики нередко придерживается и администрация.

Романтические отношения заводят девушки, которые попадают в места лишения свободы не в первый раз // Фото: Rambler.ru

В то же время нередки любовные отношения между заключёнными и сотрудниками СИЗО или тюрем противоположного пола. Девушки соглашаются на интим с правоохранителями ради определённых привилегий, а также для того, чтобы сделать свою жизнь на «зоне» легче и приятнее.

«Лучше всего – стать любовницей опера. Многие к этому стремятся» - рассказала журналистам бывшая заключённая .

Досуг

В женских тюрьмах часто устраиваются разнообразные концерты, мероприятия и даже настоящие конкурсы красоты. Обычно «зэчки» с удовольствием принимают в них участие, поскольку это позволяет отвлекаться от работы и чувствовать себя частью общества.

«Некоторые даже умудряются себе в камерах делать причёски, маникюр, педикюр. Так себе настроение подымают» - делится воспоминаниями бывшая заключённая.

Особое положение в женской тюрьме или колонии занимают женщины, которые находятся там с детьми. Многие из таких детей были рождены в неволе. Для рожениц создаются условия, чтобы они могли ухаживать за ребёнком. По достижению трёхлетнего возраста малыша отдают родственникам заключённой. Если их нет, то кроху отправляют в детский дом.

Несмотря на то, что женские тюрьмы считаются довольно спокойными местами, а представительницы прекрасного пола совершают меньше жестоких преступлений, на женской «зоне» много жестокости. Низшей кастой считаются те, кто попал в тюрьму за детоубийство. Их всячески унижают и бьют. Также жестоко обращаются с теми, кто пользуются большими благами чем остальные либо вот-вот выйдет на волю.

Открытое письмо Надежды Толоконниковой всколыхнуло российские СМИ. В принципе ни для кого не было секретом, что тюрьма у нас не курорт и в трехкомнатной камере со спортзалом и интернетом, как норвежского террориста Андерса Брейвика, никого не содержат. Но чтоб настолько! На самом деле все, о чем написала Толоконникова, ученым известно давно: и о произволе администрации, и о колоссальных переработках, и о непростых отношениях между заключенными. В прошлом году под редакцией Елены Омельченко вышла книга «До и после тюрьмы», материалы которой авторы предоставили в распоряжение «РР». Наш корреспондент побеседовал с одной из заключенных, шесть лет отсидевшей за убийство, и ее история подтвердила выводы социологов: многие ужасы тюремной жизни в нашей стране продиктованы теми задачами, которые стоят перед исправительной системой. Каковы эти задачи, нам и предстоит понять

Что тяжелее всего

« Самым тяжелым в тюрьме была масса женщин . То , что ты находишься в четырех стенах и ничем не можешь заняться - у тебя руки связаны . Ты не можешь реализовать свои планы . Все потупляется , все погашается , разум и рассудок теряются »

Реальность такова, что жизненное пространство заключенных в РФ всегда ограничено. Так, например, по словам одной из заключенных, практически все про-странство колонии - это запретная зона, есть лишь скамейка прямо у двери барака и небольшая площадка для курения.

Недостаток частного пространства в наших исправительных колониях усугубляется сверхпубличной природой самого публичного пространства. На площадке для построения, на производстве, в спальне заключенные всегда в толпе; у них нет даже относительной привилегии - иметь за спиной закрытую дверь тюремной камеры и хотя бы ненадолго остаться под наблюдением только службы тюремной охраны.

Двадцать наших молодых респонденток назвали довольно странный набор мест на территории колонии, где они могут побыть в одиночестве: самое популярное из них в зимнее время - сушилка для одежды и ботинок, затем комната психолога, лавка в прогулочной зоне, место «за церковью» и библиотека.

Некоторые адаптируются к отсутствию частного пространства, для других это может стать самым сложным испытанием в заключении. Интересно, насколько по-разному реагировали на вопросы о проживании в многонаселенных бараках девушки и взрослые женщины. В одной из подростковых колоний мы просили девушек оценить, где, в каких местах в колонии им удобней. Практически все двадцать 14–18-летних наших собеседниц указали в качестве таковых именно спальни (барак), оценивая их в 4 или 5 баллов, а кухне, производственной зоне, административному блоку и классным комнатам они дали более низкие оценки. И наоборот, женщины во взрослых колониях больше сетовали на недостаток личного пространства именно в общих спальнях. Они также жаловались на постоянную активность, шум и нарушение частной территории и в других местах, что провоцирует стрессы, рост беспорядков, насилия и членовредительств.

Любые попытки «приватизировать» хотя бы часть публичного пространства пресекаются администрацией колонии. Например, женщинам не разрешается украшать свое спальное место и тумбочку фотографиями или какими-то картинками. Даже зачастую необходимая сушка нижнего белья в дневное время на спинке кровати может повлечь за собой наказание не только самой нарушительницы, но и всего отряда. Никаких личных вещей не может быть и в душевых и туалетах, при этом двери в душевых просто отсутствуют.

« В каких - то колониях есть организованная самодеятельность , но в моей этим занимались сами осужденные . Если мы решим развеселить наши выходные , мы придумаем какой - то концерт . Конкретно администрация этим не занималась . У нас не было условий проводить такие мероприятия : ни аппаратуры , ни зала . Я сама была хореографом . Места для репетиций не было , нас пустили в СУС - помещение со строгими условиями содержания , пока оно не начало заполняться нарушительницами . Аппаратуры тоже не было , поэтому все затупилось . Бумбокс мы просили у милиции . Если они посчитают нужным нам его выдать - хорошо , если нет , то нет . Там каждый суслик - агроном ».

Заключенным разрешается иметь один выходной в неделю и две недели в год отпуска. В течение дня все обязаны соблюдать общий режим подъема, приема пищи и отбоя, а «свободное» время проводить в общих местах коллективного отдыха или спорта, участвуя в какой-то общей деятельности. Находиться в спальнях в промежуток между утренним и вечерним построением нельзя. И если характерной чертой тюрем в Великобритании является недостаток занятости, то российская система исправительных учреждений, наоборот, старается, чтобы заключенный всегда был чем-то занят. «Свободное» время четко лимитировано и очень часто структурировано.

Как сбежать от всех

« Конечно , постоянное присутствие людей напрягает . К психологу в кабинет сходить - тоже проблема . Не всегда к нему удается попасть . Да осужденные больше психологи , чем са ма психолог ! Нынешняя еще ничего , а до нее были такие , которые всем видом показывали : мы лучше , у нас самые лучшие наряды , самые лучшие брошки - сережки , а вы тут никто . И не только показывали , но и обсуждали это на своем языке . Колония кабардино - балкарская , содер жатся там и русские , и кабардинки , и балкарки , и чеченки , но в администрации работают кабардинцы . Обязательно должен присутствовать русский язык , правильно ? Они же не имеют права обсуждать что - либо на своем языке . А вдруг она что - то про меня говорит или замышляет ? Но когда мы требовали говорить по - русски , нам отвечали : “ Куда вы суетесь ?”»

Чтобы выжить в колонии, женщинам-заключенным необходимо собственное приватное пространство. В поисках хоть какого-то уединения после работы или в выходные дни они могут ненадолго использовать для этого и не очень надежные и опасные укрытия или ищут укромные места на территории.

Это могут быть сушилка, библиотека, комната психолога, церковь, лазарет: те заключенные, которые уж совсем отчаялись, могут попытаться убедить психолога дать им возможность полежать некоторое время в лазарете или просто посидеть у него в кабинете пару часов - там обычно есть звуковое оборудование, имитирующее плеск морской волны или голоса птиц, могут звучать и гитарные переборы, а иногда это все сопровождается визуальными образами. В ИК-14 в Мордовии (той самой, в которой отбывают наказание Надежда Толоконникова и Евгения Хасис, а раньше содержалась юрист ЮКОСа Светлана Бахмина) психологическая комната в реабилитационном центре украшена фреской, изображающей в реальном масштабе дорогу, пересекающую реку и ведущую к храму.

« Осужденная прибывает в колонию - ей выдают брюки , пиджак и рубашку . Их положено менять каждый год , что не делается . В одной и той же форме можно проходить и три года . И всегда обязательно платок . В цеху его можно снять - круглосуточно в нем находиться нереально . И еще тяжело зимой : форменная рубашка - деревянная . То есть ты на голое тело надеваешь рубашку , которая колом стоит , а под нее ничего надеть нельзя . Если под рубашкой теплая кофта , на работу не пускают : переодевайся . А холода быва ют разные , на голое тело эту рубашку - нереально холодно . По праздникам можно пользоваться косметикой . Иногда . Наверное , чтобы особо не выделялись среди их женщин . Тушь , неяркую помаду можно , а вот ” боевой раскрас “ нет . Женщинам , которые привыкли так ходить на воле , приходится отвыкать ».

Тюремная одежда - это обычно серая или синяя саржевая юбка или штаны (в зависимости от колонии), блузка, телогрейка для улицы и платок, который женщины должны носить все время, пока не вернутся ночевать в бараки или камеры. Именно эти платки особенно раздражают женщин. Объяснение, которое мы получили от персонала на вопрос, почему платки так необходимы, заключалось в том, что у заключенных может появиться неверное представление, что они и их надзирательницы равны.

« Были осужденные , которых задевало то , что администрация одевается заметно лучше их . Но я считаю : сотрудники есть сотрудники , они должны одеваться по форме . Нас же они заставляют надевать форму ! Так и они должны носить форменную обувь , форменную одежду , но этого не делалось , они могли прийти в гражданском . Что же они от нас требуют ?»

Из интервью начальника воспитательного отдела одной из женских колоний: «Вот, как педагоги, мы изучали, что педагог должен быть одет как-то приятно, чтобы на него ученики смотрели, не отвлекались и так далее. Если ты не так выглядишь, то не пройдет у тебя хорошо урок. Так и тут».

« Ты приходишь с работы , хочешь помыться , но нужно ждать , когда включат горячую воду . Бывает , в котельную вообще забывают позвонить . Бывает , девочки уходят работать в но чь , приходят в пыли , в грязи , а горячей воды нет . Остается мыться холодной , все болеют , медикаментов нет . На все болезни выдают анальгин . Неважно , чем ты заболела , у тебя одно средство - анальгин . Есть баня , но она раз в неделю . Душа нет , на 200 человек два кранчика . У каждой осужденной есть свои тазики . Из них моешься , поливаешься ковшиком или какой - нибудь баночкой . И это в помещении без дверей и без света . Зимой - как хотите , так и мойтесь . Туалет на улице на 8–10 мест . Ну как туалет … Пробитые дыры в по лу , изо всех щелей дует . Там невыносимо ».

Смысл всех этих гигиенических ограничений в том, чтобы сделать привычные действия рискованными, опасными для здоровья, вынудить человека принять новые правила повседневного поведения. Все они максимально регламентированы. Наши респондентки рассказывали, что, например, на утренние гигиенические процедуры отводилось от 10 до 25 минут для всех заключенных барака, независимо от количества мест в туалетах.

Через дисциплину проявляется власть нормы: подогнать всех под один шаблон, принудить к субординации, послушанию, к неукоснительному исполнению всех пунктов правил распорядка. В результате человек лишается права уединиться даже для самого интимного туалета, а его тело выставляется на всеобщее обозрение.

Жизнь в бараке заставляет всегда быть на виду. Лишенный частной жизни, человек теряет возможность контролировать свои действия, отвыкает действовать самостоятельно, привыкает к тотальному надзору на внешнем и внутригрупповом уровне и подчинению. Лишение возможности поддерживать чистоту - тоже механизм ужесточения контроля, причем не только со стороны администрации, но и заключенных над заключенными, контроля друг за другом. Происходит усвоение внутригрупповых гигиенических правил и норм: низшее положение в групповой иерархии занимают «грязнули», то есть те, кто не поддерживает чистоту белья и тела. При этом c соблюдением элементарных гигиенических норм вечно возникают сложности.

Вода и туалет - о проблемах с ними, практически слово в слово повторяя друг друга, говорили все женщины. «Туалетный коллективизм» - пожалуй, одно из самых удивительных открытий советской пенитенциарной системы, надежно оберегаемый дополнительный инструмент унижения человеческого достоинства и способ полного и окончательного уничтожения приватного пространства.

Чем грозят проблемы с администрацией

«C о стороны администрации , конечно , все бывает : и конфликты , и рукоприкладство . Нам могли неделями не давать горячей воды для мытья , а женщине без этого никак . Приходилось разговаривать с администрацией - это не помо гало . Мы писали объяснительные , разъясняли свои права на бумаге . Никаких мер не предпринималось . Когда мы шли к милиции , они нам закрывали рот : “ Нам тоже есть что вам сказать , мы вам много поблажек даем ”, - хотя никаких поблажек не было . Предупреждали : еще раз рот откроете тут или при какой - нибудь комиссии - мы вас порвем . Могли ударить : это Кабардино - Балкария , все женщины - сотруд ницы темпераментные , мужчины тем более . В основном ру ку поднимали мужчины . Горячий кавказский темперамент проявлялся : женщина не может сказать ни слова , ты должна потуплять взгляд и слушать . Наши русские женщины боролись с этим - не каждая такое перенесет ».

Еще один аспект ущемления человеческого достоинства - это моральные и физические унижения, которым подвергаются женщины со стороны охраны. Администрация колонии вообще не рассматривает унижение как проблему. А то, что любым внешним наблюдателям кажется унижением, расценивается как неотъемлемая часть наказания или воспитательного процесса.

Сама идея тюремного наказания предполагает лишение одного главного права - права на свободу перемещения. На деле же получается, что вся эта система не только ограничивает свободу, но и делает все, чтобы показать заключенным, что они «не люди»: через особую организацию пространства, распорядка дня, введение множества дополнительных правил, которые не прописаны в официальных документах, но поддерживаются как формально, так и неформально. В том числе и через усложнение быта, поддержания гигиены, процедуры личного обыска и т. п.

Создание искусственных сложностей, ограничений и отказ от всего, что составляет естественные потребности - душа, стирки, обеспечения гигиеническими принадлежностями, в том числе прокладками, - вызывает полную депривацию. В разных колониях ситуация, конечно, складывается по-разному, и в последнее время ее пытаются изменить, но принцип депривации и демонстрация заключенным их «недочеловечности» остаются.

« Вот раньше , при коммуняках , я знала : если я делаю то - то , это стоит 10 суток ШИЗО , я делаю это - это мне обойдется в 15 суток ШИЗО , все было строго регламентировано . То есть если ты что - то нарушал , ты знал , что ты за это будешь отвечать , готовься . А сидели жестко . Карцер ! Ну , не карцер , а ШИЗО , это в тюрьме карцер , а в зоне ШИЗО называется . Но суть одна и та же . А сейчас вообще поразительная вещь происходит . У них же есть тест на наркотики . Вообще , по УИКу это злостное нарушение - употребление наркотиков . Вот , например , тест показывает , что да , можно ее в ШИЗО посадить . Но это же минус баллы , поэтому пишут рапорт : за нарушение формы одежды . Это тоже нарушение , которое ты через три месяца снимаешь и спокойно идешь по УДО ».

Ключевой легальной санкцией, к которой могут прибегнуть в колонии для наказания «постоянных нарушителей режима», является помещение их в штрафной изолятор (ШИЗО) или в карцер (помещение камерного типа). В изоляторе, что видно из самого названия, заключенные лишаются контактов с внешним миром. Обычно они 23 часа в сутки сидят взаперти, и один час отводится прогулке на площадке.

Когда заключенный поступает в ШИЗО, он должен сдать все, что на нем и с ним, в том числе и одежду, и теоретически получает такую же, но, по словам заключенных, она все же тоньше обычной робы. Женщины-заключенные говорят, что ШИЗО - самое проклятое место и там постоянно испытываешь страх. По нынешним законам заключенный может быть отправлен в изолятор максимум на 15 дней и не больше чем на два месяца в течение года.

Помещения камерного типа же существуют для заключенных, которых администрация тюрьмы хочет отделить от отряда на более длительный период. Они чем-то похожи на камеры, рассчитанные на несколько человек. Как правило, заключенные в них содержатся от трех до шести месяцев с возможностью полуторачасовой прогулки в день. Обычно женщины, которых приговорили к ПКТ, автоматически подпадают под правила, введенные в колониях строгого режима: им разрешено ограниченное количество посещений и не более трех посылок за год.

Особо упорные нарушители внутренних правил колонии не всегда возвращаются в свои отряды. Когда заканчивается срок их пребывания в ШИЗО, их могут перевести в специальный отряд с очень жесткими условиями содержания. В соответствии с официальной переписью заключенных ФСИН за 2009 год, доля женщин, к которым были применены подобные санкции, сократилась с 45,5% всех заключенных женщин в 1989 году до 21,0% (доля мужчин этой категории в 2009 году составляла 33,7%).

Как сохранить в себе человеческое

« Администрация прикармливала заключенных , чтобы они на нее работали , и нередко . Мужчина из администрации вызывает к себе одну : вот , мол , эта женщина хочет очень много знать , с ней надо поговорить . Взамен заключенной обещают поощрение : деньгами , грамотой . Ну , она идет к своим под ругам и решает с ними вопрос . Начинают над девчонкой из деваться , унижать ее , бить . Это чревато последствиями : могут лишить поощрения . Поэтому все молчат .

Они выводят на плац вне зависимости: дождь, снег, и ты стоишь на плацу, пока администрация не посчитает, что отряд можно завести в жилзону. Виновную никто не шпыняет: она ни в чем не виновата, это администрация натравливает. Все это понимают. Но если человек провинился и осознает, он просто просит прощения у всего отряда».

Отряд - это группа заключенных, собранных в одном месте. В женских колониях в отряды объединяют заключенных, осужденных за разные преступления, от тяжких до мелких, при этом все делят общее пространство барака, и к ним применяется единый подход в том, что касается образования, реабилитации, развлечений и разделения на рабочие бригады. По данным Министерства юстиции, в одном отряде может быть от 50 до 100 женщин (максимум 120 - для юношеской колонии), но обычно в отряде набирается от 100 до 150 женщин, а иногда и больше.

Женщина остается членом одного отряда на весь срок своего заключения, за исключением тех случаев, когда это представляет угрозу ее или чьей-либо еще безопасности, - тогда ее могут перевести в другой отряд или даже в другую колонию. Даже из карцера, больницы или комнаты матери и ребенка заключенная возвращается в свой отряд.

В сегодняшних колониях один из главных «авторитетов» - старшая дневальная, или завхоз. Казалось бы, невелика птица, но на деле это - «основная староста», что точнее передает смысл ее обязанностей и власти. Персонал и заключенные, у которых мы брали интервью, называли завхоза правой рукой начальника отряда и важнейшим звеном в переговорах между заключенными и руководством.

Ее роль состоит в «поддержании мира и гармонии» в отряде, перераспределении работ и обязанностей, инструктаже, как должна быть выполнена работа, распределении нар и передаче распоряжений от администрации. Она также является источником информации о других заключенных, хотя то, как она справляется с этой ролью, во многом зависит от ее собственной включенности в работу. Главная же награда для женщины, занимающей этот пост, - то, что у нее есть своя комната.

Конечно, то, что кажется завхозу вполне нормальным указанием, например перезаправить постель, потому что отряд потеряет очки в соревновании за чистоту, для заключенной, которая только что эту постель заправила, - очередная придирка и насилие. Но персонал, с которым мы разговаривали, настаивал на том, что упущения начальника отряда гарантируют нападки руководства, которые могут сказаться и на других заключенных.

«С некоторыми из заключенных я до сих пор общаюсь. Сре ди осужденных есть прекрасные люди, это не ничтожества, просто люди попали в такую ситуацию. Есть, конечно, те, кто считает тюрьму своим домом: идти им некуда, реализовываться они не хотят. Воля для них - временное место жительства. И потом, женщины есть женщины: конечно, это постоянные сплетни, интриги, без этого никак. Но если ты хочешь провести свой срок порядочно, ты не будешь выражаться, конфликтовать, а будешь вести себя так же, как на воле».

Важная форма манифестации «человеческого» в колонии - это дружба, любовь, секс и взаимная поддержка. Истории о романах, трагедиях, сопереживаниях и предательствах (не только в любви, но и в дружбе) так популярны в колонии не только потому, что это неистощимый источник сюжетов и эмоций, но и потому, что это одна из форм поддержания и подтверждения в себе человеческого, которое так контрастирует с общим фоном. Желание и реализация близости, физической или эмоциональной, - одна из форм протеста и преодоления власти и контроля режима.

« Если требуется , я говорю , что отсидела . А куда деваться ? Начнут проверять - узнают . Не нужно этого бояться . Да , бы ло . Но это с каждым может случиться . Да мне люди и не верят . Я очень хорошо выгляжу , у меня нет зоновского сленга , я обычный человек . Думают , я шучу , смеются надо мной ».

Сам факт осуждения и тем более заключения зачастую, как клеймо, превращает человека в глазах окружающих в «неморального» и «ненормального». Рассказывая свою историю, женщины либо разделяют жизнь на «до», «во время» и «после», демонстрируя как бы два разных своих «я», либо так растворяют «нежелательное» в рассказе о себе, что отделить «нормальное» от «ненормального» становится невозможным. Но не всегда граница между «до» и «после» столь очевидна, в некоторых случаях время, проведенное в колонии, становится лишь одним из эпизодов в череде жизненных перипетий.

Есть женщины в русских поселениях…

57,2 тыс. женщин содержатся в учреждениях уголовно-исправительной системы.
47,2 тыс. женщин отбывают наказание в исправительных колониях, лечебно-исправительных учреждениях, лечебно-профилактических учреждениях.
9,6 тыс. женщин избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, то есть они содержатся в СИЗО.
13 домов ребенка открыты при женских колониях, в них проживают 796 детей